Умер? Но я же разговаривал с ним ещё вчера! Все произошло крайне неожиданно. После бассейна опять буду работать. Однако при ближайшем рассмотрении в его лице выступало чтото неприятное; черты у него были тонкие, но какието слишком вялые; глаза большие, пожалуй, красивые, но взгляд их был равнодушный, безучастный. Она вернулась к своей девичьей фамилии. Миша не рисовал уже давно и не любил свои старые рисунки, в которых было много юношеской романтики, символов и многозначных деталей.
Если все, что происходит, ведет нас к Богу, значит, первой реакцией на любое событие должна быть вспышка любви. Но дальнейшие исследования показали, что желание первично по отношению к жизни. Местная жительница сказала, что, скорее всего, правильный перевод слова «Сикачаэлян» означает «узнавание». В ночь перед штурмом Серингапатама он самым нелепым образом рассердился на меня и на других за то, что мы назвали ее басней. Прежде всего, «опасалась»— совершенно неточное слово для описания тех чувств к Норману, которые она испытывала на протяжении первой и, пожалуй, второй недели жизни в «Дочерях и сестрах»; даже такое определение, как «ужас», не могло в полной степени их отразить, ибо суть отношения к покинутому мужу в значительной мере измерялась другими эмоциями; стыдом из-за несостоявшейся семейной жизни, тоской по некоторым предметам, которых ей не хватало (креслу Пуха, например), эйфорическим чувством свободы, которое вспыхивало с новой силой каждое утро, облегчением, казавшимся таким холодным, что это ее пугало, — облегчением, которое может испытывать канатоходец, потерявший равновесие на проволоке, натянутой над глубокой пропастью… но все же устоявший на ногах. Но нам не нужны его выступления! – воскликнула миссис Вишер.
Правда, Джим уверял, что Аттикус вовсе ее не запрещал, стало быть, можно продолжать; а если бы Аттикус и запретил, есть выход: возьмем и назовем всех подругому, и тогда нам никто ничего не сможет сказать. Из-под капота струился белый дым.
Считаю также, что на розу приятнее смотреть, чем на алмаз. Мистер Рочестер вложил мне в руку окровавленную губку, и я начала стирать кровь, как делал он. – Ну? Не оборачиваясь, Эш проговорил ровным, сдержанным тоном: – Держись подальше от моих сестер, ладно? Мэри-Линетт как громом поразило. Лечить его можно, но полностью излечить нельзя — природа не допустит, чтобы душа окончательно почернела. Только вот скучно немного. — Если бы тебе не хотелось выходить на улицу, ты тоже сидела бы дома, верно? Ага, но мне все равно захотелось бы на улицу. Он едва сомкнул глаза за всю ночь (как он сказал), но не слышал ни звука.
Это уже можно было считать хорошим знаком. Я должен был узнать вас сначала и быть уверенным в вас. А если тебе вздумается помешать ей — или помочь в этом деле, — скорее всего, она заставит тебя пожалеть об этом.
http://thomas-andreas.blogspot.com/
Комментариев нет:
Отправить комментарий