Вот и возьмите сейчас, мне будет куда спокойнее!сказал он. В полночь мы без всякого страха будем стоять на Большой лужайке! Толпа одобрительно взревела. Дэниеле, похоже, ничего не замечал. Это было сказано с легким дублинским акцентом. Теперь, Эллен,сказала она, когда я справилась с этим делом, усадила ее в кресло у камина и поставила перед ней чашку чая,сядьте против меня и уберите подальше младенца бедной Кэтрин: я не могу на него смотреть! Не думайте, что если я ворвалась сюда с глупым смехом, то, значит, я нисколько не жалею о Кэтрин: я плакала тоже, и горько,ведь у меня больше причин плакать, чем у всех.
Он снова и снова торжественно клянется в ответ на клевету, что никогда в жизни даже и не слышал о Лунном камне. Комиссары: Сандель, Мундиндель, Бабаясин». Миша поискал глазами пепельницу и увидел её на подоконнике. Я была целиком поглощена рисунком и испытывала большое удовлетворение. Если Вы обожествляете Ваши желания и человеческую красоту, то Вам дадут такую же женщину. Оставил ворота открытыми настежь, и лошадка мисс Кэти выбежала из конюшни на гумно и оттуда рысцой, рысцой прямо на луг! Как бог свят, хозяин завтра озвереет как черт — и не зря! Он — само терпение с этим беспутным и нерадивым малым, само терпение! Только не всегда он будет так терпелив, вот увидите! Все увидите! Мыслимое ли дело изводить такого человека — это вам даром не пройдет! Ты нашел Хитклифа, осел?перебила его Кэтрин.
В сумерки я проходила мимо фермы; у раскрытой двери дома сидел фермер за ужином, состоявшим из хлеба и сыра. «В чём дело?» спросил я.
Тебе удобно говорить со мной? Прости, что я так тебе звоню, без предупреждения… Я могу говорить,ответил Миша, не понимая, с кем говорит,всё в порядке… Ты что, не узнал? Вот евин!и Миша услышал смех. К кому было это письмо, я вам сказать не могу; только, должно быть, оно было очень длинно, судя по тому, сколько времени просидела она над ним наверху. Некоторые, к сожалению, анализируют детали в тех книгах, что я написал, забывая о главном. ) На самом же деле я замышлял тихонько переплюхнуться через границу в Мексику — я осмелел с прошлого года — и там решить, что мне делать дальше с моей маленькой наложницей, рост которой теперь равнялся шестидесяти дюймам, а вес — девяносту английских фунтов. Когда мы снова сели в экипаж и я, изнемогая, откинулась на спинку сиденья, то вспомнила — о чем среди всех последних событий, и печальных и радостных, совершенно забыла — о письме моего дяди Джона Эйр к миссис Рид, о его намерении усыновить меня и сделать своей наследницей. Мыслями он постоянно возвращался к ожидавшему в самом низу толстому слою грязи. Не успел я надеть белый жилет, как явилась Пенелопа, будто бы для того, чтобы причесать те немногие волосы, которые у меня остались на голове, и поправить бант моего галстука.
Так они устроены — всегда пригибают головы к земле и бросаются друг на друга, чтобы проверить, у кого крепче рога. Если же любви достаточно — такое развитие не убивает. Но мало просто снять любое недовольство мужем и отмолить его в потомках.
http://elmer-vashin.livejournal.com/
Комментариев нет:
Отправить комментарий